Как издавали фантастику

Весной 2024 года в рамках «Юбилейного проекта №2» был издан очередной (десятый) томик моего неформального собрания сочинений — сборник «Мастер складок». А в октябре того же года на свет появился том одиннадцатый. Это сборник «С горки на горку», который включает два романа: одноименный и «Наперегонки со смертью», а также послесловие Михаила Шавшина «Русские versus Африка».

Роман «С горки на горки», по моим меркам, был написан очень быстро: с конца 1998 года по июнь 1999 года. Это был межавторский проект Издательского дома «Нева» (https://fantlab.ru/publisher409), в рамках которого авторам была дана максимальная свобода. Им следовало описать приключения современных россиян в какой-нибудь экзотической стране. Я выбрал Африку — вряд ли можно найти на Земле территорию более экзотическую. Я бы определил жанр романа как роман-путешествие и/или роман приключений. Вдобавок, на мой взгляд, роман «С горки на горку» содержал и обширный фантастический фундамент.

В ходе изучения огромного массива информации об Африке мне удалось насытить остросюжетный сюжет множеством интересных сведений о природе, быте, верованиях, истории африканских народов. Я писал роман с удовольствием, но закончилась работа большим разочарованием. Книжная серия была закрыта, не выдав на-гора ни единой книги, и мой роман лег пылиться в стол.

В 2005 году я подписал договор с издательство «Азбука-Классика» на издание одноименного авторского сборника, куда должен был войти этот роман. Однако, и серия «Правила боя» была закрыта прежде, чем сборник успел выйти в свет. История повторялась…

Спустя пять лет я случайно узнал, что Ленинградское издательство (https://fantlab.ru/publisher1008), вместе с которым я тогда работал над грибным справочником, заинтересовано в книгах на африканскую тему. Ознакомившись с моим текстом, издатель посетовал, что в романе слишком мало фантастики, а ведь серия «Боевая фантастика» сугубо фантастическая. Спорить было бесполезно. В результате я пообещал прибавить фантастики, хотя все во мне протестовало против порчи совершенно готового, многократно отшлифованного текста. Но прошло немного времени и мне в голову пришла светлая мысль — использовать оригинальнейший догонский фольклор, смешивая его в правильных пропорциях с сюжетами современной уфонавтики.

В роман вошли принципиально новые главы и множество небольших добавок, кардинально преобразовавшие его текст. После столь радикального вмешательства роман не просто изменился, он переродился в совершенно иное — уже чисто фантастическое — произведение. Сменился жанр романа, сменилось (под давлением издателя) и название — на избитое «Наперегонки со смертью», которое подходит разве что старинным американским детективам. Но все привычное, как известно, продается куда лучше принципиально нового… Итак, в 2011 году книга вышла в свет (https://fantlab.ru/work245381). Но меня, как ее автора, продолжал огорчать тот факт, что первоначальный роман так и не увидел своего читателя. А я всегда считал его весьма удачным образцом приключенческой фантастики.

И вот спустя еще 13 лет у меня наконец-то появилась возможность издать оба романа в одной книге — в качестве почти академического издания (пусть и небольшим тиражом), в сопровождении качественной литературоведческой статьи. Теперь читатели могут сравнить версии одного и того же текста, выполненные в разных литературных жанрах, и, в конечном счете, выбрать себе роман по вкусу.

В результате коллективной работы писателя, критика, художника и верстальщика получился увесистый том (636 стр.) с цветной обложкой и форзацами (по одному на каждое произведение), 18 внутренними иллюстрациями замечательной художницы Галины Маас и послесловием Михаила Шавшина "Русские versus Африка". На 4-й странице обложки размещена фотография автора и его краткая автобиография.

1 — Обложка книги

Леонид Смирнов

С горки на горку

СПб.: АНОК "ТЦ "Борей-Арт", 2024г.

Тираж: 100 экз.

ISBN: 978-5-7187-1039-7

Тип обложки: твердая

Страниц: 636

Описание:

Внецикловые романы.

Содержание:

Леонид Смирнов. С горки на горку (роман), c. 3-290

Леонид Смирнов. Наперегонки со смертью (роман), c. 291-623

Михаил Шавшин. Русские versus Африка (послесловие), с.624-633

М.Шавшин — литературный критик-фантастиковед, известный своими работами о братьях Стругацких и Андрее Балабухе, написал очередное послесловие к моей книге – «Русские versus Африка». Привожу несколько его фрагментов...

«… Леонид Эллиевич Смирнов … принял предложение поразмыслить над сюжетом о приключениях современных русских туристов в любой из известных экзотических стран. … Смирнов без колебаний выбрал Африку. И я даже догадываюсь почему. По эпиграфу видно. Мы с ним люди примерно одного поколения. А кто ж из нас не читал в далеком детстве Корнея Иваныча Чуковского. Того же «Бармалея», к примеру. «Не ходите, дети, в Африку гулять!» Африка представлялась несомненным вместилищем чудес. Краем, вызывающим жуткое любопытство и отдающим сладким ужасом. Одновременно. Пески Сахары и загадочная Лимпопо, злой разбойник Бармалей и акула Каракула. Все эти детские ощущения когда-то замечательно выразил Ролан Быков в фильме «Айболит-66». Он создал шедевр именно для взрослых, отнюдь не детей. Чтобы эмоции не увядали. А дальше у любителей приключений, как правило, шло по нарастающей. По мере взросления на книжной полке появлялись Майн Рид и Фенимор Купер, Луи Жаколио и Луи Буссенар, Жюль Верн и Генри Хаггард, Роберт Стивенсон и Вальтер Скотт. Да мало ли кто еще из прошлого столетия. Потому что априори считалось, что в ХХ веке никаких особых приключений быть уже не может, всё исследовано и цивилизовано. Если вспоминать конкретно об Африке, она подробно выведена в основном французами: в романах «Берег черного дерева и слоновой кости» Луи Жаколио, «Капитан Сорви-голова» и «Похитители бриллиантов» Луи Буссенара, «Приключения трех русских и трех англичан в Южной Африке» Жюля Верна. Исключение составляет британец Генри Хаггард со своими «Копями царя Соломона». Так что Леонида Смирнова вполне можно считать последователем всех вышеназванных.

Вот с таким примерно багажом (и, надо полагать, легкой ностальгией) и приступил автор к созданию романа, без раздумий названного «С горки на горку». Как утверждает сам Смирнов, текст писался легко <…> Меня, правда, терзают смутные сомнения по поводу легкости, потому что я очень хорошо представляю, сколько всевозможной справочной и тематической литературы нужно перерыть, чтобы получилось столь подробное описание флоры, фауны и племенных обычаев черного континента, учитывая немаловажное обстоятельство — Смирнов в Африке никогда не был. А природу Африки вывел очень сочно и образно. В этом Леонид Эллиевич нисколько не уступил своим предшественникам, а чем-то, наверное, даже и превзошел. Вряд ли Луи Жаколио, славный наиболее основательным изображением окружающих пейзажей, обладал таким колоссальным (по меркам того времени) массивом информации. В общем, потрудился Смирнов на совесть, и книга его наверняка займет место в одном ряду с произведениями классиков приключенческого жанра. <…>

Я … словно окунулся в детство, когда большинство авторов запомнившихся книг почитали за правило включать в текст долгие описательные конструкции, в коих со въедливыми подробностями давались сведения обо всем на свете. <…> Прямые подражатели Жюля Верна не изобретали ничего нового, однако благодаря им читатели поневоле впитывали энциклопедические знания, если хватало упорства не пропускать подобные экскурсы. Разумеется, они отягощали повествования, о легкости изложения даже речи не шло, но, видать, кое-чему всё же учили. Леонид Смирнов в романе «С горки на горку» решил вернуться к этой практике, и ему удалась такая метаморфоза. Вышел просто подарок из прошлого. Скорее всего, самому интересно было изучать экзотический мир Африки. А это сразу передается читателю. Если автор увлечен, то и взявший в руки его книгу в стороне не останется. Аксиома, между прочим. И кроме всего прочего колорит роману придает восхитительный.

Ни в коем случае не хочу сравнивать детище Смирнова с сочинениями его домашних предшественников, он попросту эффективно применил их опыт на более высоком уровне. Благодаря образности языка и петербургской литературной школе развернутые отступления вписаны так, что нисколько не тормозят основное действие. Скорее наоборот, они служат некими тихими дорожными приютами для сознания читателя, уставшего от бесконечного взрывного действия, и существенно уравновешивают текст.

<…>

… что мы всё о природе да о природе. Она все-таки лишь среда, создающая колорит; декорация, на фоне которой происходит действие, являющееся основой любого приключения. А движущая сила его — герои, придуманные или взятые из жизни автором. Вот к ним и присмотримся. Разумеется, положительные герои — это трое русских (привет Жюлю Верну!), отправившихся на рождественские каникулы из промозглого, слякотного Питера в знойную, экзотическую Африку. Самый предприимчивый из них — Дрейк, он же Андрей Котелков, «синеглазый атлет», бывший спецназовец и разорившийся бизнесмен, человек действия, привыкший решать за других, а потому периодически попадающий в неприятные ситуации, хотя «отнюдь не дурак». Второй — Павел Щетинин, прозванный Телевичком, «теряющий стройность хилятик» (по его собственному представлению), прежде подававший надежды молодой ученый, работавший в оборонке, уволенный из нее по вполне понятным обстоятельствам, прошедший через кризис 90-х и ныне все же «выбившийся в люди». И, наконец, Виктория Антокольская, в замужестве сначала Щетинина, а теперь – Котелкова, по ее личному убеждению «выглядящая на пять баллов и способная украсить жизнь любого». Надо ли объяснять, что именно она служит бурным источником всех событий, случившихся с первыми двумя персонажами на страницах романа? Тем более, что оба влюблены в нее по уши, и она это прекрасно понимает: «Глупый Дрейк, который любит меня до беспамятства, но боится в этом признаться не только мне, но и себе самому… <…> …Глупый Телевичок, который так и не освоил науки перестать любить и, похоже, все простил угонщику Дрейку… Своей добротою Телевичок одновременно и слаб, и силен. Он недопустимо всепрощающ и притягательно добр». Получается довольно странный любовный треугольник. Почти классический, если бы не один маленький штришок от роковой женщины: «Мальчики,,, Такие большие, уже начавшие лысеть и такие глупые. Удивительное дело: именно я довела их до жизни такой… Тьфу ты! Опять я не о том. Так и верчусь-кручусь вокруг да около. И ни слова по сути дела. Но что же делать, если я их обоих люблю?» И коварный треугольник автоматически становится то ли равнобедренным, то ли совсем равносторонним. Вот такое нововведение от Смирнова. Есть над чем задуматься.

Пожалуй, ажурно выведенная автором ячейка общества (между прочим, с несомненной симпатией!) сильна именно внутренним своим единством. Иначе и быть не может, потому что углы при основании (Дрейк и Телевичок) постоянно стремятся к вершине (Виктория), тем самым создавая редкостную устойчивость и завидную подъемную силу при такой-то стреловидности крыльев любви. Ведь чем дальше предмет обожания, тем сильнее тяга к нему. А уж если этому предмету что-то грозит, можно заранее ставить крест на источнике угрозы. Троица русских просто обречена на победу, несмотря на происки враждебных сил.

Ну и, конечно, какой же приключенческий роман без главного злодея! А злодей у Леонида Смирнова образцово-показательный. Целый полковник Кихунгебе, надутый спесью по самую макушку и возомнивший себя спасителем континента: «Я буду подниматься туда, где солнце ярче… Дорога трудна, ступеней у пьедестала власти много. Сначала — президент маленькой Гвинеи, затем — лидер революционного движения франкоговорящей Африки, потом – вождь всего Черного континента и в конце концов — Отец Третьего мира, спаситель мировой цивилизации от нравственного распада и хищников капитала. Так и только так».

<…>

С такими вот начальными условиями сюжет начинает раскручиваться всё стремительнее и стремительнее. Безусловно, появление шамана, а вслед за ним и полковника Кихунгебе во главе вооруженной до зубов банды заставляют события наслаиваться, как банкноты на выходе счетной машинки, причем каждое предыдущее служит своеобразной пружиной для следующего. Казалось бы, такое количество напастей, во-первых, просто невозможно, а во-вторых, не по силам обычному человеку; но потом вспоминаешь о проклятии Бунда-Бваке и стойкости русского характера и поневоле смиряешься с буйством авторской фантазии. <…>

Ну, а всевозможные приключения, насыщенность коих на каждый квадратный сантиметр текста иногда заметно зашкаливает, прямиком отсылают в детство, когда мы с друзьями зачитывались уже помянутыми классиками жанра. И, кстати, пора поговорить о судьбе самого романа и его вполне случайной метаморфозе.

<…>… Редакция потребовала добавить фантастичности … Сначала Леонид Смирнов сильно удивился и постарался доходчиво объяснить скептикам, что в описанной им Африке и так хватает чудес: в ней разом воплотились все жуткие мифы, бередящие чувствительные души современных россиян — и жестокие, сладострастные шейхи, похищающие беззащитных женщин, и злобные колдуны, и коварные каннибалы, и несговорчивые партизаны — борцы со всем на свете. И даже вечно голодный динозавр, сохранившийся в конголезских топях с незапамятных времен. Ему ответили: «Маловато будет! Ма-ло-ва-то!» И тогда Леонида Смирнова, раздосадованного притязанием — куда уж больше при такой плотности необычайного! — посетила спасительная и одновременно плодотворная мысль: развернуть тему знаменитого догонского фольклора, обогатив ее древними пришельцами с Сириуса, якобы и создавшими много веков назад уникальную цивилизацию догонов в Западной Африке. Хотя сказания и мифы этого племени чрезвычайно многообразны и запутаны, вполне можно выделить из них уникальные космогонические фрагменты, которые и служат основой для смирновских фантастических построений. Ну, и помимо всего прочего, автор соединил их с одним из своих излюбленных мотивов — идеей послежизни, или посмертия. <…> Леонид Смирнов … объединил древние события и новейшие времена с помощью вполне себе здравствующих духов когда-то прибывших на Землю сириусян (вот она идея послежизни!). Их осталось всего-то трое, и один из них высказывается вполне определенно: «Хоть меня уже девятый век кличут Шакалом Йуругу, я — информационный слепок или, проще говоря, бесплотный дух великого космопроходца По толо. Я — дух великого пилота, чье имя — имя звезды, которую земные астрономы нарекли Сириус-В. Оказывается смертью жизнь не оканчивается. Послежизнь — это очень долгое и весьма любопытное времяпровождение. Хотя обычная жизнь куда слаще… На тему смерти мне рассуждать легко — я ведь вроде как и не жив вовсе. Но и не мертв — это уж точно».

  Троица духов — компания прелюбопытнейшая. Все они — умершие когда-то астронавты с Сириуса, люди-змеи, собиравшиеся заселять Землю, но по разным причинам так и не осуществившие свои планы. Старший брат, Шакал Йуругу, и двое младшеньких, брат и сестра — Близнецы Номмо, должны изо все сил блюсти Равновесие: «… сколько бы я ни соперничал с Номмо, мы не можем прожить друг без друга. Сухость дополняется влагой, темная ночь — ясным днем, смерть — жизнью. Без равновесия мир погибнет». Причем Шакал Йуругу олицетворяет зло, а Близнецы Номмо — добро. … мерещится во всем этом давно знакомый закон диалектики — единство и борьба противоположностей … <…>

По сути, Леонид Смирнов своими коррективами создал новое произведение. Вроде бы, и вмешательство небольшое, а акценты уже переставлены с одних проблем на совершенно другие. Головоломные приключения отошли на задний план, а вперед выдвинулись совсем другие темы — послежизнь и влияние неких, нам неизвестных сил, на наши поступки и решения. Вопросы сугубо философские и требующие глубокого осмысления. Всё остальное — лишь передвижение фигур на большой шахматной доске и суета сует, которые, тем не менее, кажутся нам полнокровной жизнью, зависящей только от нас самих. Отсюда и вполне понятное желание автора поместить оба варианта романа под одной обложной, более того, предложить читателю самостоятельно поразмыслить, остаться ли ему на уровне обычных фантастических приключений или перейти на новый — фантастики социально-философской. А от нее всего один шаг до вопроса: кто те кукловоды, которые нами управляют, и существуют ли они вообще? А если да, то каковы их цели?

Согласитесь, поворот неожиданный и, может быть, ведущий к непредвиденным последствиям. Вот и получается, что иногда даже постороннее воздействие, умышленное и неприятное автору, приносит пользу. А вы как думаете?»

2 — Первый форзац книги; 3 — Второй форзац книги

А вот моя аннотация к роману «С горки на горку»:

Действие романа «С горки на горку» происходит в тропической Африке, и его герои по ходу сюжета пересекают этот экзотический материк с запада на восток. В центре повествования приключения трех молодых россиян, решивших провести рождественские каникулы на побережье Гвинейского залива. Они даже не догадываются, что прокляты старым шаманом и отныне притягивают к себе все мыслимые и немыслимые напасти. На этом фантастическом материке становится явью каждая рожденная в наших головах страшная легенда об Африке.

Красочные описания дикой природы, диковинных зверей и птиц, колоритные картины из жизни местных племен создают прекрасный фон для развития приключенческой интриги. Непростые взаимоотношения героев придают роману необходимую психологическую глубину и создают любовную интригу.

4-12 — Иллюстрации Галины Маас к роману "С горки на горку"

И аннотация к роману «Наперегонки со смертью»:

Роман «Наперегонки со смертью» вырос из первого романа. После введения в его текст линии догонов акценты были переставлены на совершенно другие проблемы и возникло принципиально новое произведение. Речь идет о духах легендарных космопроходцев, что прилетели на Землю с далекой Собачьей Звезды сотни лет назад. Это давно умершие астронавты с Сириуса, люди-змеи, собирались заселить Землю, но так и не сумели исполнить свои планы, — удивительная троица: старший брат, Шакал Йуругу, а также его брат и сестра — Близнецы Номмо, которые должны были блюсти в мире Равновесие.

И вот теперь перед вами уже не увлекательный роман-путешествие, а роман полностью фантастический, причем, с социально-философским уклоном. Наши люди, сами того не ведая, стали пешками в безжалостной игре поныне здравствующих духов прибывших на Землю сириусян. Головокружительные приключения никуда не делись, но отошли на второй план, а на первый выдвинулись другие темы — послежизнь и влияние таинственных сил на наши мысли и поступки. И вот уже человеческая жизнь, которая, казалось, зависела лишь от нас самих — всего лишь результат передвижения фигур на шахматной доске размером с целый материк.

13-21 — Иллюстрации Галины Маас к роману "Наперегонки со смертью"

В мае 2022 года вышла в свет завершающая книга моего юбилейного проекта №1. Таким образом, за четыре года были напечатаны восемь книг. Напомню, что основная идея этого проекта, приуроченного к моему шестидесятилетию, — дописать все недописанные (по разным причинам) и издать все недоизданные циклы моих романов.

Через год был начат юбилейный проект №2, приуроченный теперь уже к моему шестидесятипятилетию. Его основная идея — издать оставшиеся неизданными произведения (включая как старые (например, 2009 года), так и самые новые) и переиздать в качественно новом виде большую часть тех, что вышли в свет в самых разных изданиях (включая газеты и журналы) в течение последних 36 лет.

В состав юбилейного проекта №2 на сегодняшний день вошли: переиздание фантастической дилогии «Хамелеон» (https://fantlab.ru/edition403624) и авторский сборник новых работ (роман «Серые ангелы, красные роботы» и повесть «Мастер складок») (https://fantlab.ru/work1892189). Тираж у книг этого проекта одинаковый — 100 экземпляров, издательство — "АНОК ТЦ «Борей-Арт»" (Санкт-Петербург). Все книги богато иллюстрированы художницей Галиной Маас и снабжены послесловиями Михаила Шавшина.

Второй томик этого проекта вышел в свет в апреле 2024 года. История его написания довольно проста. Фантастический роман «Серые ангелы, красные роботы» (https://fantlab.ru/work1763022) был создан в два этапа. Первый этап — с конца 2013 года по начало 2015 года. Работа была прервана ради написания «детской» повести «Космическое путешествие «Белого Кракена»» (https://fantlab.ru/work1763070). А сразу после нее в работу пошли тома 4-7 библиографии. Так что второй этап состоялся уже после завершения семитомной «Библиографии отечественной фантастики» (https://fantlab.ru/work221656) — с весны 2019 года по лето 2021 года. Работа над романом заняла в общей сложности долгие три с половиной года.

Сразу после завершения «Серых ангелов…» ваш покорный слуга начал писать большую фантастическую повесть «Мастер складок» (https://fantlab.ru/work1765344), которая была окончена ровно через год — летом 2022 года.

Объединены они в одно издание чисто хронологически. В результате получился довольно толстый том (520 стр.) с цветной обложкой и форзацами (по одному на каждое произведение), 18 внутренними иллюстрациями замечательной художницы Галины Маас и послесловием Михаила Шавшина "Необычная Земля Леонида Смирнова". На 4-й странице обложки размещена фотография автора и его краткая автобиография.

1 — Обложка книги

Леонид Смирнов

Мастер складок

СПб.: ТЦ АНОК "Борей-Арт", 2024г.

Тираж: 100 экз.

ISBN: 978-5-7187-1037-3

Тип обложки: твердая

Страниц: 520

Описание:

Внецикловые роман и повесть.

Содержание:

Леонид Смирнов. Мастер складок (повесть), c. 3-191

Леонид Смирнов. Серые ангелы, красные роботы (роман), c. 192-503

Михаил Шавшин. Необычная Земля Леонида Смирнова (послесловие), с.504-517

М.Шавшин — литературный критик-фантастиковед, известный своими работами о братьях Стругацких и Андрее Балабухе, написал очередное послесловие к моей книге. Привожу несколько его фрагментов...

«…Леонид Смирнов объединил под одной обложкой два очень разных произведения: повесть «Мастер складок» и роман «Серые ангелы, красные роботы». Движущим мотивом обоих текстов в той или иной степени является война. Это отличительная особенность Смирновских сочинений. Во всяком случае, подавляющего большинства из них. Не могу сказать, что автору нравится описывать боевые действия, скорее уж он расценивает такой подход, как необходимый. Ведь война — имманентное состояние человечества. (…) Если пойти немного дальше и поразмыслить в другом направлении, проглядывает в них еще одно общее обстоятельство — тема ответственности творца (ученого, политика, исполнителя) за последствия своих деяний (открытий, решений, поступков). (…)

… повесть «Мастер складок», судя по завязке, самый обычный экшн, начинающийся несостоявшимся задержанием опасных преступников, таинственным исчезновением и шантажом. Вполне себе в духе многочисленных опусов со стрельбой и погонями. Хотя автор постарался придать ему черты «фантастики ближнего прицела», характерной для отечественных творцов 40-50-х годов. Именно в их текстах центральное место всегда занимало некое изобретение… (…) Естественно, вокруг всегда кишели шпионы, диверсанты и прочие недруги, козни которых следовало жестко пресекать. Леонид Смирнов решил использовать старые методы для создания незаурядных ситуаций. (…) Между тем, сюжет очень быстро выходит на новый уровень — противостояние Земли и неких, отнюдь не дружественных пришельцев из глубин Галактики. Вот тут и проступает самое интересное. Выясняется, что почтенные носители разума, достигшие невиданных высот развития, ничуть не лучше многочисленных земных управленцев, когда дело доходит до их шкурных интересов… (…)

В общем-то понятно, для чего Леонид Смирнов наделил инопланетян вполне себе земной логикой и земными же пороками. Его интересуют не носители чуждой нам психологии, а завоеватели, то есть особи, представляющие собой явление на сегодняшний день исключительно наше, родное, поскольку межзвездных контактов пока не предвидится. Такие вот у него выписаны галактические агрессоры.

…главный герой повести — Валентин Сажин, физик-тополог. Живет себе размеренной жизнью, в свободное время подрабатывает чтением научно-популярных лекций и демонстрацией опытов с применением самопальной установки, создающей складки пространства, ни мало не заботясь об их последствиях. И то сказать — складочки получаются маленькие, никаких побочных эффектов не вызывающие. Но, тем не менее, внимание спецслужб Сажин к себе привлекает. Это обстоятельство в корне меняет его жизнь. Он становится нужен.

События, в которые вовлекается Сажин, берут свое начало с очень локальной операции по пресечению деятельности наркоторговцев, а затем моментально разрастаются, как снежный ком. Особенно после того, как специалисты ВКС замечают на орбите неизвестный объект и пытаются его ликвидировать, тем самым вступая в противоборство с инопланетным разумом, который назначен Протектором Земли от Галактического Содружества.

О Протекторе этом, нареченном автором «я/мы», разговор особый. (…) Я/мы, как «исполнитель без страха и сомнений», создан когда-то коллективным разумом, одним из Конгломератов, наводивших ужас на Галактику. С тех пор много воды утекло, прежние задачи потускнели, цели стерлись, и я/мы, отправленный на задворки Галактики Протектором, живет по инерции, превратившись в «букет мертвецов». Коллективное сознание, лишенное цели, — это страшно. И непредсказуемо. Потому что у него нет никаких устремлений. Только реакция на внешние обстоятельства. И полное непонимание деятельности его подопечного.

(…)

По мнению Галактического Совета, отсталая планетка на самом краю Млечного Пути не может обходиться без присмотра, и к Земле устремляется масса претендентов на вакантную должность. И когда Земля по совету мирмидонянина вообще отказывается от очередного Протектора, как-то сами собой, очень естественно, возникают боевые действия. В полном соответствии с постулатом общепризнанного стратега Карла фон Клаузевица: «Война — это продолжение политики, только иными средствами». То есть, по Смирнову, методы Галактического Содружества ничем не отличаются от земных свар. Всё до боли знакомо. (…)

Второе произведение Леонида Смирнова — роман «Серые ангелы, красные роботы»… (…) Место и время действия — Москва, 1942 год. Тут и Лаврентий Палыч, и Иосиф Виссарионыч, и секретарь Поскребышев, и прочие исторические действующие лица, в основном, чекисты. Вот только главный герой — Николай Воробьев — какой-то диковинный, не от мира сего. Кем-то незнамо откуда послан для оказания помощи товарищу Сталину в виде стратегических советов, оптимизирующих военные действия СССР с целью сокращения колоссальных потерь Красной армии и приближения Победы. И кроме того, почти сразу выясняется, что он — супермен, для которого почти не существует материальных преград, и практически бессмертен. Убить его, конечно, можно, но он каждый раз воскресает в прежнем облике.

А сделали его таким «серые ангелы», появляющиеся на авансцене после очередного умерщвления их детища. Кто они такие — большой вопрос! На мой взгляд, само название «серые ангелы» — не белые, между прочим, и не черные — говорит о том, что они не спасители и не злодеи, а некие теневые и довольно неопределенные деятели, преследующие исключительно свои неявные цели, о которых они вовсе не спешат распространяться. (…) Смирновские «ангелы» явные наследники Мазарини. Они просто обозначают исполнителям их задачи и дают очень скудные объяснения, для чего это нужно. Картинка складывается весьма иллюзорная: где-то в отдаленном будущем должно наступить время «Ч», после которого человечество Земли перестанет существовать. Причина не называется. Но заметно подразумевается. По версии «серых», люди во всех Вариантах ветвящейся планетарной реальности понаделали массу ошибок, за которые придется заплатить убойную цену. В прямом смысле. И чтобы этого не случилось, они, «серые ангелы», ведут непримиримую борьбу.

Естественно, руками вырванных из небытия, тщательно отобранных бойцов. Таких же, как Николай Воробьев. То есть чужими руками. Метод стар как мир. Тем более, что чуть позже выясняется: спасают-то они не человечество, а самих себя. (…) …Воробьев со товарищи рассуждает иначе, чем «серые»… (…) Даже в посмертьи они стараются сохранить в себе как можно больше человеческого. Того, что дает им право на «жизнь». (…) …самое главное — уберечь человеческий взгляд на мир, а такое возможно лишь не потеряв душу. И значит, навязанные «красным роботам» Варианты с войнами и прочими испытаниями духа людского в какой-то момент времени превращаются в их собственные, личные напасти, когда надо защищать, отстаивать и спасать. Такие, как Воробьев, в отчаянных ситуациях становятся «настоящими людьми».

Между тем, у «серых» совсем иная логика. Они надеются на счастливый исход, ведь в их распоряжении лучшие агенты всех времен и народов, и им безразличны потери, хотя имеет место весьма неопределенное знание того, где и как надо воздействовать, чтобы получить желаемое грядущее. Да и практический результат плачевен, невзирая на титанические усилия. Так что трагический финал для «серых» предопределен. К тому же так и остается неизвестным, откуда взялись «ангелы», и как они соотносятся с земной реальностью. (…) …стало возможным считать «ангелов» просто некой движущей силой, давшей толчок изменениям истории Мегаземли. Безликой и неумолимой. Собственно, Леонид Смирнов их такими и выводит — расплывчатыми внешне и категоричными внутренне. Любые отступления от правил, ими же придуманных, расценивается как предательство. Или вероломство. Или измена. И, в результате, сами они расплачиваются полным отторжением от естественного хода развития земной цивилизации.

Отсюда можно сделать только один вывод: не стоит пытаться изменить уже состоявшееся даже из самых благих побуждений. Это приводит к уничтожению фактора воздействия. И неважно, идет ли речь о предопределенности или просто о сопротивлении ткани истории. Итог в любом случае трагичен. Даже если воздействия в каждом из Вариантов затухают и не приводят к масштабной коррекции истории — учитывая мнение автора — тем не менее, погрешности при вмешательстве имеют свойство накапливаться. И рано или поздно количество все же может перерасти в качество и пошатнуть здание истории. Впрочем, это уже предмет вечного спора «бабочников» и «веточников», пока ничем не закончившийся в силу отсутствия прецедентов. Хотя этикой подобных деяний озаботился еще Айзек Азимов в «Конце Вечности». Да и братья Стругацкие в повести «За миллиард лет до конца света» задавались вопросом: так ли уж благотворны некоторые начинания для прогресса человечества и не приведет ли в финале их совокупность к уничтожению самой жизни.

Леонид Смирнов рисует свой кусочек полотна. Он не так мрачен, как у Брэдбери, и не так оптимистичен, как у Янга. Он просто иной. Смирнов выдумывает «расслоение времен», а эта штука непредсказуема. К примеру, жуткие картины некоторых тупиков Мегаземли (вроде мозга Черчилля в одном из Вариантов с минимальной вероятностью) вполне могут быть результатом неких предыдущих воздействий. Так ведь и до Армагеддона доиграться недолго. Потому что имея дело с великим множеством версий невозможно полностью просчитать последствия. Что и губит «серых».

Однако, после них остается множество бесхозных полевых агентов, «красных роботов», по определению автора. Хотя все они давно умерли, были воскрешены под конкретные задачи и наполовину состоят из железа, ничто человеческое им не чуждо. Николай Воробьев проверял не единожды. Ему очень важно не потерять людскую суть. Он, как и множество его соратников, готов грудью лечь на амбразуру для спасения своей Родины да и всего мира в целом. (…)

…полевые агенты, оставшиеся без присмотра свыше и верящие, что, выиграв одну войну с меньшими потерями и в более короткие сроки, можно исправить будущее к лучшему, по сути-то, продолжают дело «серых», не задумываясь над вопросом, по каким же все-таки причинам сгинули их кураторы. И, вполне вероятно, где-то в отдаленном будущем уже набившие руку «красные роботы» неощутимо для себя превратятся в расу «серых». Кто знает? Неисповедимы пути эволюции.

А кроме того, Леонид Смирнов вывернул истории о попаданцах наизнанку. Ведь, по сути, посмертные агенты «ангелов» именно попаданцы. Их всех взяли из других Вариантов относительно тех, в которых им пришлось действовать. В отличие от мускулистых парней с неукротимым желанием переделать мир под себя, этим ребятам, хоть и обладающим гораздо большими возможностями — и физическими, и умственными — так и не удалось сдвинуть историю с мертвой точки. Попробуй-ка убеди харизматичных лидеров, вершащих судьбы людей на поле боя и в мирной жизни, в том, что они могут быть не правы. Непосильная задача. Воробьев вот сделал более двадцати вылазок и столько же раз был убит, а Сталин и Берия остались при своих мнениях. Автор уверен — история не имеет сослагательного наклонения.

Перевернув последнюю страницу книги, невольно возвращаешься назад, к прочитанному, и убеждаешься, что существуют еще, по крайней мере, два небольших нюанса, делающие похожими повесть и роман.

1) Болванки (или матрицы) для дублирования персонажей.

2) Посмертная жизнь (она же некрожизнь).

В повести «Мастер складок» болванки применяются для создания копий землян, выбранных на переговоры с представителями Галактического Содружества, причем исходные личности не покидают своих привычных мест. В романе же дело обстоит несколько иначе. Здесь личности людей, умерших в своих Вариантах, воспроизводятся каждый раз после выполнения задания «серых». Болванки изготовлены заранее в необходимых количествах. Простенько и рационально. Процесс, знаете ли. Расходный материал в виде посмертных киборгов заботливо восстанавливается. Этакая ремонтная мастерская в прифронтовой полосе. Дублирование некрожизни. Это, как раз, и есть второй нюанс — феномен некрожизни. И он весьма занимает Леонида Смирнова на новом этапе творчества. Для него, атеиста по воззрениям, это возможность заглянуть за грань, посмотреть на мир с той стороны, откуда возврата нет. Или есть? Всё зависит от необычности взгляда и способа преодоления укоренившихся представлений. Это инструменты автора, позволяющие ему выйти из плоскости обыденного потока жизни. Вполне вероятно, что «я/мы» из повести состоят в некоем дальнем-дальнем родстве с «красными роботами» из романа. Тем более, автор уже экспериментировал в этой области. Доказательством тому — некрожизнь в дилогии «Хамелеон». Да и трансформации Алексея Рогова из «Хамелеона» и заболевание изменкой Антона Трубникова из трилогии «На руинах Галактики» — тоже явления одного порядка. Так сказать, прелюдия к некрожизни. Попытка взглянуть на мир другими глазами, обозначить психологию иных существ, в корне отличающуюся от человеческой.

Множество аллюзий возникает после прочтения последних произведений Леонида Смирнова. Но основная мысль все же одна — пора задуматься о последствиях своих поступков".

2 — Первый форзац книги; 3 — Второй форзац книги

А вот моя аннотация к повести:

Повесть «Мастер складок» начинается как детективная история, продолжается как типичная фантастика ближнего прицела, созданная, конечно же, уже на новом витке развития фантастики и посвященная не новейшим фрезерным станкам и скоростным самолетам, а генератору «складок» пространства и топологическому «локатору». Но очень скоро действие повести выходит на совершенно иные уровни: сначала на планетарный, а затем и на галактический.

Происходящие на Земле и в космосе события из разряда типичных научно-фантастических очень скоро переходят в разряд «научных чудес», то бишь таких физических явлений, которые не может объяснить современная наука. Но это не значит, что они не получат своего объяснения в будущем — быть может, не очень далеком.

Самые обычные и разделенные относительно светлой и темной стороны жизни люди, живые и мертвые, во плоти и виртуальные инопланетяне — все они равноправные персонажи повести.

Это повесть не только о современных людях с их привычными проблемами, но и о назревших проблемах всего человечества, например, о предстоящей ему тяжелой борьбе с орбитальным мусором, грозящем уничтожить всякую космонавтику. Впрочем, главные трудности на голову героев свалятся не сразу — по ходу развития сюжета, и тогда окажется, что их главная задача — спасти планету, да и всю человеческую цивилизацию от чужого тотального контроля и даже гибели.

А уж попав в жернова межзвездных противостояний, земляне только сообща могут противостоять новым угрозам, переиграть матерых политических игроков Млечного Пути и выдержать атаки их могучих военных флотов".

4-11 — Иллюстрации Галины Маас к повести "Мастер складок"

И аннотация к роману:

Действие романа «Серые ангелы, красные роботы» в основном происходит в 1942 году в прифронтовой Москве, но не только. Главный герой — полевой агент Николай Воробьев — по ходу выполнения своей сложнейшей миссии попадает в иные города и веси: от Пензы и Ростова-на-Дону до Берлина и Лондона. И забрасывают его в разные годы двадцатого и начала двадцать первого века, потому что время в различных Вариантах земной истории движется с разной скоростью.

Главная миссия агента Воробьева вроде бы вполне очевидна и понятна — войти в контакт с вождями и любой ценой приблизить окончание Второй мировой войны. Но для ее выполнения ему приходится преодолевать мощнейшее сопротивление — инерцию Ее Величества Истории, в основе которой не только объективные закономерности общественного развития, но и консерватизм, политическая близорукость, зашоренность и неизлечимые психологические комплексы конкретных исторических личностей. И герой романа снова и снова убеждается в этом по ходу выполнения своей миссии, сталкиваясь с разными историческими персонажами: от Иосифа Сталина до Генриха Гиммлера и Уинстона Черчилля и от Лаврентия Берии до Отто Скорцени и Яна Флеминга.

История человечества – это, в первую очередь, история войн, и потому чаще всего интересы ускорителей истории связаны именно с войнами – самого разного свойства и масштаба. Полевые агенты не сидят в окопах и не бросаются под танки, но им тоже вновь и вновь приходится сражаться. Сражаться с жестокими диктаторами, всесильными спецслужбами, со своими собственными руководителями («серыми ангелами»), которым, по большому счету, наплевать на человечество, и с самими собой. Ведь любое вмешательство в историю – это не только противостояние Системе, но и преодоление собственных сомнений, ибо каждое такое вмешательство чревато гибелью множества людей — спасая одних, ты неминуемо губишь других.

Даже в ходе грандиозных мировых войн было не так уж много критических моментов, когда относительно небольшим усилием можно резко повернуть их течение или ощутимо приблизить их конец. И каждый такой момент необходимо использовать во что бы то ни стало. Именно такими моментами были Харьковское сражение сорок второго года и начало несостоявшейся в привычном для нас варианте истории операции «Сатурн». И Николай Воробьев, не щадя жизни, делал все возможное, чтобы эти критические моменты не были потеряны впустую…

Но и ему, полевому агенту Воробьеву, пришлось не только увещевать вождей и выдерживать допросы третьей степени на Лубянке, но и самому повоевать — безжалостно уничтожать врага всеми средствами, порой переходя в рукопашную, так что руки его стали по локоть в крови. В жизни бывают такие ситуации, когда ты больше не можешь безучастно наблюдать за страданиями и гибелью людей. Тогда ты забываешь обо всем, берешь в руки оружие и идешь убивать…

Роман «Серые ангелы, красные роботы» — о кровавой истории ХХ века и о нашем возможном скором будущем. А еще он – о войне, и об огромной ответственности каждого, кто осмелится вмешаться в ход истории.

12-21 — Иллюстрации Галины Маас к роману "Серые ангелы, красные роботы"

В материале от 10 июня 2022 года я писал:

«Не бывает ничего вечного. Вот и мой юбилейный проект №1 подошел к концу. В мае 2022 года вышла в свет последняя книга проекта — роман "Воскреснут только живые". Таким образом, в ходе проекта, начавшегося в 2018 году, за четыре года были изданы все восемь запланированных томов.

Напомню, что основная идея юбилейного проекта, приуроченного к моему шестидесятилетию, — дописать все недописанные (по разным причинам) и издать все недоизданные циклы моих романов.

В состав юбилейного проекта вошли: трилогия о черном археологе "На руинах Галактики", написанная в 2001-2003 годах, звездная опера в трех томах "Империя. RU", начатая в 2011-2012 годах и дописанная в 2020 году, а также дилогия "Последний и-чу", созданная в 2001 и 2006 годах и окончательно завершенная в 2021 году. Тираж у всех восьми томов одинаковый — 120 экземпляров, издательство одно и то же — "Аураинфо @ Группа МИД" (Санкт-Петербург). Все книги богато иллюстрированы художницами Марианной Алферовой и Галиной Маас».

С тех пор миновало полтора года и пришло время запустить юбилейный проект №2, приуроченный к моему предстоящему шестидесятипятилетию. Основная идея проекта ничуть не изменилась, однако порой очень хочется спустя много лет переиздать старые вещи, которые прошли испытание временем. Разумеется, переиздать на новом уровне — с твердой, цветной обложкой, цветными форзацами, множеством отличных внутренних иллюстраций, профессионально написанным послесловием, а порой и с дополнительными материалами в приложении. Чтобы такое издание стало подлинно академическим, не хватает только научных комментариев.

Новый проект будет поскромнее предыдущего. Я надеюсь в течение четырех лет выпускать по книге в год. А его первой книгой стала фантастическая дилогия "Хамелеон", вышедшая в свет в издательстве ТЦ АНОК "Борей-Арт" в октябре 2023 года.

Первый роман ("Венчание Хамелеона") я закончил в далеком 1993 году — ровно три десятка лет назад. В тексте были использованы идеи более ранних рассказов (1982 и 1985 годов), а работа с перерывами шла долгие четыре года (с 1990 по 1994 год). Продолжение дилогии (роман "Боги Хамелеона") было создано после ощутимого перерыва — в 1996-1997 годах и отличается от начального романа по душевному настрою и жанровой принадлежности. Если "Венчание Хамелеона" — типичная "твердая" фантастика, то по ходу сюжета "Богов Хамелеона" "твердая" фантастика превращается в гибрид с галактическим фэнтези. Впрочем, как известно, чудесами кажутся те проблемы мироздания, которые пока не может объяснить современная наука. И с течением времени область чудесного в нашей жизни понемногу сужается или хотя бы смещается в сферы, все менее понятные простым смертным.

Дилогия могла выйти в петербургском издательстве "Азбука", однако в 1997 году наше сотрудничество прервалось, так и не дойдя до стадии выхода книг. В результате первое издание дилогии датировано 1999 годом. Фактически книга вышла в начале 2000 года в Творческом центре "Борей-Арт" (Санкт-Петербург). Издана она была за счет автора — маленьким тиражом, мелким шрифтом, в мягкой обложке с полусупером (https://fantlab.ru/edition57865). Иллюстрировала это издание художница и писательница Марианна Алферова.

В 2014 году возникла возможность издать на государственные деньги солидный том избранных сочинений (в твердой обложке, с иллюстрациями, тиражом 500 экз.). Я решил включить туда первый том дилогии. К тому времени я услышал немало критики в адрес первой главы "Венчания Хамелеона". Дескать, страницы о говорящем кефире написаны настолько натуралистично (и потому убедительно), что после прочтения стало невозможно спокойно смотреть на молочные продукты. А, главное, такой текст в принципе отпугивает читателей и издателей. Этакая нервическая реакция наиболее чувствительных читателей. После долгих сомнений я пошел навстречу критике и полностью переписал первую главу романа. Именно в таком виде роман и вошел в новый авторский сборник. Прошло время, и я услышал новую порцию критики. Дескать, второй вариант начальной главы гораздо хуже первого: менее логичен, менее оригинален, а говорящий (образумленный) кефир — это здорово. Словом, нельзя было идти на уступки впечатлительным дамочкам... Вот и пойми, на чьей стороне правда. Впору издать сразу два разных "Венчания..." — для двух категорий читателей.

Итак, в 2015 году в тандеме петербургских издательств «Группа МИД» и "АураИнфо" вышел в свет толстый том моих избранных сочинений "Возвращение с берега" ("лучшее из раннего") (https://fantlab.ru/edition170441). В нем были использованы иллюстрации Марианны Алферовой к нескольким моим произведениям разных лет.

Однако, в душе автора осталась глубокая неудовлетворенность. Хотелось переиздать дилогию целиком и, желательно, с обоими вариантами первой главы "Венчания...". И вот в рамках юбилейного проекта №2 такая возможность появилась. Настоящее издание — еще более толстый том (680 стр.) с цветной обложкой и форзацами, 21 внутренней иллюстрацией замечательной художницы Галины Маас, послесловием Михаила Шавшина "Камо грядеши" и начальным вариантом первой главы "Венчания Хамелеона" — в приложении. На 4-й странице обложки размещена фотография автора и его краткая автобиография.

1 — Обложка книги

Леонид Смирнов

Хамелеон

СПб.: ТЦ АНОК "Борей-Арт", 2023г.

Тираж: 100 экз.

ISBN: 978-5-7187-1034-2

Тип обложки: твердая

Страниц: 680

Описание:

Фантастический роман-дилогия.

Содержание:

Леонид Смирнов. Венчание Хамелеона (роман), c. 3-360

Леонид Смирнов. Боги Хамелеона (роман), c. 361-641

Михаил Шавшин. Камо грядеши (послесловие), с.642-652

Приложение:

Леонид Смирнов. Повестка (1-я редакция первой главы Венчания Хамелеона), с.653-676

М.Шавшин выступая в роли литературного критика, известного своими работами о братьях Стругацких и Андрее Балабухе, написал капитальное послесловие, постаравшись копнуть поглубже. Не со всеми его идеями относительно моей дилогии я согласен, хотя кое в чем сделанные им открытия меня приятно удивили. Как бы там ни было, это его собственное произведение (и одновременно исследование), и я не имею никакого права вмешиваться в творческий процесс, пытаясь поменять по личному вкусу его плоть и кровь.

Привожу несколько фрагментов послесловия...

"Рано или поздно в жизни каждого человека наступает время подведения итогов. У людей творческих оно случается намного чаще, потому что бытие созидателей многопиково, после каждой взятой высоты требуется осмыслить результаты и полученный опыт. Иначе не будет дальнейшего развития.

Леонид Смирнов окунулся в эту неизбежность с головы до пят еще на раннем этапе своего творчества. Дилогия «Хамелеон» демонстрирует сей факт с фатальной неотвратимостью. Первый роман создан на взлете творческого процесса, а второй — как раз на спаде. И разница между ними вполне осязаема. Если «Венчание Хамелеона» — ничем не ограниченный разгул воображения, то «Боги Хамелеона» — уже серьезная попытка выстраивания непротиворечивого мироустройства, имеющая целью объяснить вдумчивому читателю, почему с нашим безжалостно исковерканным будущим, придуманным автором, случилось именно то, что случилось.

(...)

Вот тут-то и начинается настоящее буйство авторского воображения. Как говорится, танцуют все! Есть из кого и чего выбирать. Во-первых, сколько возможностей заложено в описании разнообразных групп людей, сумевших выжить и объединенных в Линии, которые сформированы по типам мутаций и способу существования, их укладов, непростых отношений между собой и весьма смутных перспектив развития. Во-вторых, вольное изображение самосовершенствующегося сообщества андроидов, когда-то призванных контролировать и регулировать развитие Линий, а в итоге оставшихся без хозяев. В силу неумолимых обстоятельств деградации человечества роботы берут всю власть в свои руки. И, наконец, в-третьих, воссоздание природных катаклизмов, превратившихся в обыденность, вроде «бродячих» джунглей, пожирающих все на своем пути, разверзающихся под ногами пустынь или — не приведи Господь! — непостижимых зон вырожденного пространства.

А две магистральных идеи – деление осколков человечества на Линии с целью приостановить мутации, локализовать их и попытаться управлять ими; и возникновение Каньона — области вырожденного пространства, которая в совокупности с другими такими же объектами образует Большой Каньон, охватывающий всю Солнечную систему и позволяющий — при некоторых навыках — перемещаться внутри нее. Первая идея дает автору повод рассматривать обособленные сообщества людей-мутантов под различными углами с точки зрения социальных связей и шансов на дальнейшее развитие. Вторая служит трамплином для читателей, ведь что такое вырожденное пространство и какими свойствами оно может обладать, на сегодняшний день не знает никто. Какой чудесный простор для сотворчества! Леонид Смирнов воплощает эти идеи в образы со свойственным ему размахом. Естественно, в голове главного героя при знакомстве со всей этой грядущей экзотикой возникает не самая радостная мысль: «П-подавиться можно таким будущим».

И кипят в нем (будущем) ничуть не меньшие страсти, чем в наше бурное время. Протекторы ООН — реформеры и консервисты — бьются насмерть за власть, то есть право решать, кому из мутантов эволюционировать дальше, а кому сгинуть, не оставив следа. Совсем как потерявшие берега политики в нынешнюю пору. На стороне и тех, и других — представители различных Линий, в зависимости от интересов. А если учесть, что Алексей Рогов, он же Первочел, единственный носитель чистых генов в этом обезображенном мире, его хотят либо сохранить любой ценой, либо — уничтожить. Ничего себе попал наш современник! Врагу не пожелаешь. Мы-то в XX веке с трудом, но понимаем друг друга. А что в предложенном нам автором послезавтрашнем жутком дне? У линейристов нет точек соприкосновения. Они по определению не понимают друг друга в силу совершенно разнонаправленных мутаций. Ну, какие могут быть общие интересы, скажем, у ходунов, способных жить лишь в вырожденном пространстве, и лешаков, ухитрившихся слиться с изгаженной природой; или у акванов, освоивших водные глубины, и огнецов, обживших воздушные пространства; не говоря уж о мирмиконах и ноганах.

(...)

Накрутил автор интриг и конфликтов — будь здоров! Понятное дело: надо как-то разрубать узел. Ведь не просто ради фарса Леонид Смирнов выдумал такое будущее. Вторая книга просто напрашивалась. И она была написана четыре года спустя. Уже на самом первом спаде творческого процесса, как утверждает сам автор. Однако, получилась она более сложной и даже двухслойной. Вопреки спаду или благодаря ему? Скорее, благодаря. Ведь в такие минуты автор начинает упорно размышлять и надеяться не столько на полет воображения, сколько на логику, здравый смысл и ранее обретенные знания, опирающиеся еще и на опыт. Именно эти три фактора, сложенные воедино, и подтолкнули Леонида Смирнова к созданию теории устройства и концепции развития мира, в котором оказался его герой.

(...)

Как же так получилось, что Леонид Смирнов, бодро начав повествование со вполне себе научно-фантастического посыла, к его финалу скатился на чистую метафизику? Сказалось все-таки влияние творческого кризиса? Не без этого. Однако, по словам Федора Ивановича Тютчева: «Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые!» Вероятно, самые наболевшие вопросы приходят на ум именно в трудные времена, остальное — полет воображения, не требующий особых переживаний. Но и многие ответы на такие вопросы находятся в области пока недосягаемого, поскольку, не отгадав смысл главных: «Кто мы? Откуда пришли? Куда идем?», цивилизация не в состоянии определить цель своего существования. То есть она не сформулировала основную свою задачу. Вот мы и возвращаемся каждый раз обратно, наступая на одни и те же грабли. И герои Смирнова здесь не исключение. А как иначе, если смысл утерян.

Вот и думайте теперь, что же должно понять для себя человечество, дабы избежать всеобщей гибели".

2 — Первый форзац книги; 3 — Второй форзац книги

А вот моя аннотация к первому роману:

В романе «Венчание Хамелеона» описаны приключения нашего современника в далеком будущем. В результате глобальной экологической катастрофы человечество безвозвратно распалось на десятки мутантных линий, которые все больше удаляются друг от друга и порой яростно соперничают за ресурсы. Центральное руководство на Земле осуществляет правительство человекообразных роботов-андроидов. Оно расколото на фракции, которые ведут между собой смертельную борьбу, правда, с одной и той же целью: возрождения человечества. Весь вопрос в методах ее реализации.

Главный герой романа, Алексей Рогов окажется последним чистокровным человеком на планете, носителем уникальных здоровых генов. Он сходу попадает в эпицентр событий — «между молотом и наковальней». Пытаясь выжить и понять окружающий его мир, он сталкивается с невероятными мутантами, приговаривается к казни, снова и снова чудом спасается от неминуемой гибели, летает в космос, сражается, влюбляется, сам фантастическим образом мутирует...

4-14 — Иллюстрации Галины Маас к роману "Венчание Хамелеона"

И аннотация ко второму роману:

Роман «Боги Хамелеона» — прямое продолжение первого романа.

В качестве Чрезвычайного и Полномочного представителя ООН Алексей Рогов ведет переговоры с самыми удивительными мутантными линиями наследников человечества, всякий раз при этом метаморфируя причудливым образом и подвергаясь смертельной опасности. Он и представить себе не может, что в его собственной жизни и жизни его близких наступает крутой поворот. Ему предстоит встреча с могущественными богами Млечного Пути. И на просторах Галактики вокруг него завяжется целый клубок циклопических противоречий и развернется настоящая война Богов. Спасая себя и свою семью, Рогову предстоит испытать поразительные приключения.

Описание жизни Пантеона и противоборства его богов интересны сами по себе, они выводят действие романа на принципиально новый уровень.

15-24 — Иллюстрации Галины Маас к роману "Боги Хамелеона"